Цифровой контроль это следующий шаг к авторитаризму
Цифровой контроль это следующий шаг к авторитаризму
В Кыргызстане с августа 2025 года вводится государственная монополия на международный интернет‑трафик, переданная под контроль компании «ЭлКат». Официально этот шаг обоснован необходимостью обеспечения национальной безопасности, цифрового суверенитета и борьбы с вредоносным контентом. Однако за формальными аргументами скрываются более глубокие политические мотивы, указывающие на усиливающуюся авторитарную трансформацию страны. Монополизация интернета — это не просто техническое решение, а ключевой элемент установления контроля над информационным пространством в преддверии выборов 2026–2027 годов.
Передача исключительных прав одной государственной компании означает устранение конкуренции, централизацию трафика и создание условий для тотального контроля над потоками информации. Теперь весь входящий и исходящий интернет‑трафик будет проходить через единый государственный шлюз, что даёт власти возможность в любой момент отслеживать, фильтровать, замедлять или полностью блокировать доступ к нежелательным, по мнению властей ресурсам. Под предлогом борьбы с порнографией, киберугрозами и деструктивной пропагандой власть фактически получает технические инструменты для политической цензуры и подавления альтернативных точек зрения.
Особую тревогу вызывает то, что под ударом может оказаться не только светская оппозиция, но и исламская общественно-политическая активность. В условиях, когда традиционные формы оппозиции были демонтированы — через давление на медиа, запрет митингов и разрушение гражданского сектора — исламская интеллектуальная среда остаётся одной из немногих площадок, где формируется критика власти и системы капитализма в целом. Все исламские движения, образовательные инициативы, религиозные каналы в социальных сетях представляют собой альтернативу не только в политическом, но и в идеологическом смысле, имея выходы формирования общественного мнения. Для авторитарной системы это угроза, ведь она не терпит конкуренции даже на уровне мировоззрения.
Цифровая монополия создаёт условия для изоляции этой исламской альтернативы. Будет технически возможно блокировать ресурсы, которые не проходят фильтрацию, в том числе: политические статьи, исламские лекции, видеоуроки, блоги и просветительские платформы, не одобренные государством. Под предлогом борьбы с радикализмом могут быть перекрыты каналы, которые не несут никакой угрозы, но предлагают иную, независимую от власти, модель общественной жизни. Это не защита от экстремизма, а зачистка идейного пространства.
Также нельзя забывать и о выборах, имеющий не менее важный контекст происходящего. Власть, ощущающая нестабильность, отсутствие легитимной обратной связи с обществом и дефицит доверия, вместо политического диалога предпочитает управляемость через контроль. Монополизация интернета позволяет в нужный момент замедлить или отключить связь, блокировать те же Telegram-каналы, удалять неугодные сообщения, ограничивать распространение видео и стримов. Фактически это подготовка к цифровой изоляции граждан в критически важный момент общественной жизни. И всё это будет происходить без необходимости объясняться, через инфраструктурный контроль, а не правовые процедуры.
Последствия такого шага очевидны. Кыргызстан утратит остатки цифровой свободы, которая делала его в прошлом исключением в регионе. Возрастёт отток молодых специалистов и айтишников, привыкших к открытому интернету и свободе доступа. Усугубится общественная апатия и недоверие к институтам власти. А главное — укрепится вертикаль, в которой инакомыслие становится технически невозможным, а власть на конец то, станет окончательно неподотчётной.
Монополия на интернет — это не просто экономическая реформа. Это политическая граница. За ней кроется цифровая автократия, где альтернативные мысли и слова подменяется стабильностью, построенной на фильтре, стене и тишине. И если общество не осознает этого сейчас, то уже завтра доступ к информации может оказаться не под защитой, а под замком.
Латыфуль Расых
