ШОС и Центральная Азия: инструменты контроля вместо развития
ШОС и Центральная Азия: инструменты контроля вместо развития
Заседание Совета глав правительств ШОС, прошедшее 17–18 ноября 2025 года в Москве, вновь показало, что организация остаётся структурой, настроенные на эксплуатацию стран региона и не учитывает интересы населения Центральной Азии. Это стало особенно заметно на фоне растущего влияния Китая и России, а также активизации Индии, которые формируют в рамках ШОС политико-идеологический треугольник, определяющий повестку организации. Хотя в официальных заявлениях фигурируют экономическая интеграция, цифровая трансформация и логистическое развитие, эти направления в действительности не приносят народу Центральной Азии ни какой ощутимой даже пользы, не говоря уже о запретности для мусульман в подобных союзах и обслуживают интересы исключительно колонизаторов.
Экономическая риторика ШОС изначально была оторвана от реального эффекта. Государства Центральной Азии за годы участия так и не получили единого экономического пространства или равноправных инвестиционных механизмов. Более того, направления, связанные с инфраструктурой, в основном представляют собой продолжение китайских коридоров и транзитных линий, которые формируют экономическую зависимость, но не создают внутреннего развития в регионе. Цифровая повестка также фактически представляет собой трансляцию китайских моделей регулирования и цифрового контроля, которые усиливают наблюдение за обществом и ограничивают пространство естественного для народов региона религиозного выражения.
Политическое измерение ШОС закрепляет зависимость Центральной Азии от крупных держав. Организация не стала площадкой, где страны региона могли бы продвигать собственные инициативы или укреплять свой суверенитет. Напротив, она является механизмом легитимации российско-китайского подхода к безопасности, что усиливается включением Индии, имеющей свою собственную, достаточно жёсткую линию в отношении мусульман. В итоге Центральная Азия оказывается в рамках политической конструкции, где Ислам, являющийся естественной частью региональной идентичности, воспринимается как фактор угрозы.
Эта тенденция особенно заметна в том, как ШОС формирует подход к безопасности. В документах организации религиозная активность рассматривается преимущественно через призму борьбы с экстремизмом, что автоматически приводит к ограничению широкого спектра исламских инициатив, от образовательных до благотворительных, не говоря уже о какой либо политической деятельности. Усиление координации спецслужб, обмен данными, расширение полномочий РАТС фактически импортируют в регион китайскую и российскую модели отношения к исламским общинам. Это выражается в давлении на независимых имамов, усложнении религиозного образования, усилении контроля над любой активной деятельности мусульман, как в группах так и отдельно и росте кибер-наблюдения.
Индия, добавившая в ШОС собственный багаж внутреннего конфликта с мусульманскими общинами, только закрепляет этот общий тренд. В совокупности Китай, Индия и Россия производят единый идеологический фон, в котором Ислам либо нейтрализуется, либо подавляется. Для государств Центральной Азии это означает постепенное ограничение естественного развития религиозной жизни, которая в постсоветские годы восстановилась органично и естественно.
На практике это приводит к тому, что религиозная среда региона всё сильнее сжимается. Усиливается наблюдение за мусульманскими группами в интернете, усиливаются требования к образовательным структурам, а многие инициаторы религиозных проектов вынуждены уходить в тень. Формируется параллельная религиозная сфера — неофициальная, закрытая, лишённая открытого диалога, что в перспективе увеличивает социальную дистанцию между государственными институтами и верующими. Падает качество широкого в понимании исламского образования, ухудшаются связи с зарубежными учёными, а официальные духовные управления всё чаще воспринимаются как бюрократический инструмент, а не религиозный авторитет.
Тем не менее исламские общины региона обладают высокой адаптивностью. Вероятнее всего, в ближайшие годы это потребует перестраивать свою деятельность таким образом, чтобы сохранять идентичность в условиях внешнего давления. Это будет происходить через формирования еще более закрытых образовательных кружков или даже просто семейное обучение.
В результате ШОС в её нынешнем виде не только не способствует развитию Центральной Азии, но и является фактором, ограничивающим её внутреннюю исламскую динамику, который оказывается в зоне систематического усиления давления. Заседание в Москве в 2025 году лишь подтвердило: ШОС остаётся организацией, полезной прежде всего для колонизаторов, и её архитектура безопасности направлена не на развитие, а на сдерживание и контроль мусульман.
Худжад Джамиа
